День рождения
В сантиметрах двадцати от левого локтя, почти у самого края стола, стыл кофе. Не в чашке, а в луже. Хорошо ещё, что на телефон не попало. Вытирать было лень. Вероника сидела, уставившись невидящими глазами в монитор компа и самозабвенно предавалась мизантропии, страстно барабаня пальцами по клаве. Письмо было Женьке. Яростное, обиженное и обличительное, то есть с переходом на личности. День рождения был вчера, а сегодня Вероника находилась в мрачном настроении по причине повального обжорства наедине с любимой кошкой и отсутствия поздравлений от ещё более любимых теперь друзей.
“…Никогда не дам печенья
И не посвящу стишок!
Не поздравил с днём рожденья!
Разве это хорошо?
Я ждала вчера весь вечер
От любимого звонка.
Догорали тихо свечи,
Мёрзли ноги и рука.
Я обиделась надолго.
И прощенья не проси!
На твоей ко мне дороге
Мрачный дождик моросит…”, закончив набивать текст, Девушка мстительно клацнула мышкой и целеустремилась на кухню за тряпкой , чтобы всё-таки вытереть лужу. Кошка, как обычно, подстерегала за углом.. Уклониться на этот раз, как и всегда, тоже не удалось. Летящая в воздухе чёрненькая увесистая бомбочка, пардон, молния, удар всеми четырьмя лапами в грудь – и стремительно удаляющийся топот когтистых лап по звонким половицам. «Мартышка, блин! Чудо моё расчудесистое!” – рявкнула жертва вслед исчезающему за углом кошкиному заду с азартно задранным хвостом. “Ах, ты!..”, но закончить мыссль Вероника не успела: зазвонил телефон. На ходу прихватив тряпку, девушка порысила в спальню. Выждала, пока отзвучат восемь виноватых звонков, порывисто схватила трубку и, как можно холоднее и сдержаннее, отчеканила сакраментальное:
– Алло.
– Здравствуй, моя радость, здравствуй, моё солнце!- голос Женьки источал такую медовую ласковость, что Веронике захотелось свернуться калачиком прямо у телефона и замурлыкать. Но она не поддалась этому деморализующему влиянию.
– Ах, солнце! Ах, радость? А когда день рождения твоей радости, ты забыл?
– Никуш, ты чего? На календарь посмотри! У тебя же сегодня день рождения!
– Да? Ну тебе, конечно, видней, только мне мама рассказывала, что тринадцатого меня родила, в пятницу…
– Так сегодня же и есть тринадцатое!
– …
– Ой!.. Зайка моя, поздравлЯю, солнце! Вот, блин! Прости, государыня, смилостивься над балбесом, простирающимся у ног твоих!
– Ха! Теперь ты так просто не отделаешься! Будешь в наказание ежедневно втечение года получать по почте стишки от меня!
– О, нет, умоляю, только не это! Ладно, – вдруг посерьёзнел Женька, – раз уж такая накладка получилась, жди меня через полтора часа. Будем праздновать.
– А как?.. – последние Женькины слова прозвучали чуть ли не угрожающе.
– Увидишь. Жди. – И повесил трубку, гад!
– Ну, жду! – проворчала Вероника в ответ на короткие гудки – о, чёрт! – вытерла наконец-то лужу. Рукавом любимого пушистого свитера.
Дверной звонок заверещал и заулюлюкал из прихожей как раз в то самое время, когда Вероника пыталась влезть в обожаемую Женькой бархатную юбку. Юбка была синяя и плотно облегающая, поэтому натянуть её на раскормленный утешительными вкусняшками организм оказалось нелёгкой задачей. Кое-как огладила приятную на ощупь ткань, всунула ногу в одну из фиолетовых лодочек и подцепив пальцем вторую, поскакала открывать . На последнем подскоке покончила с обуванием и распахнула дребезжащую от набата дверь.
Ухмыляющийся Женька переступил порог и протянул ей празднично упакованную коробку.
– Это тебе, милая! Прими от всего сердца, провалившегося в пятку левой ноги от волнения после твоих суровых поэтических филиппик! Или евгеник?
– Не паясничай! – топнула каблучком Вероника. – Сам виноват!
– Как скажешь, дорогая, – Женька мгновенно преобразился и даже изобразил не слишком шутовской поклон.
– Ладно, проходи, – Вероника уже мирно шуршала блестящей обёрточной бумагой, походя отмахиваясь от любопытной Мартышки. – Будем торт лопать, вернее, то, что от него после вчерашнего осталось.
Парень подхватил выворачивающуюся из рук кошку, шикнул: “Не кокетничай!” и направился в кухню. Кошка смекнула, в каком направлении волочёт её похититель и послушно обвисла в руках. Всем своим манящим нутром уютно мурчал холодильник, словно большой белый кот. Ссадив Мартышку на пол, Женька обернулся на Веронику. Та растерянно перебирала целый ворох календарей, только что извлечённых из подарочной коробки. Отрывные, настенные, настольные и карманные – ровным счётом 27 штук – все они были на 2012 год. И на всех была обведена фиолетовым маркером одна-единственная дата: 13 ноября. Девушка долго тупо пялилась на подарок, а потом, медленно повернув голову, взглянула на Женьку и жалобно проговорила: “Жень, прости, это я перепутала…”. Последние её слова потонули во внезапно разразившейся какофонии: одновременно проснулись домашний и мобильный телефоны. А звонок в дверь вообще заставил подскочить на месте. Это друзья жаждали принести свои поздравления с днём рождения. “Но чем же я их теперь кормить-то буду?”, – удручённо подумала Вероника…
Осень 2012г.